Алексей Транцев

My parents were told they could go for chemo — but then, most likely, I would have died, so they decided to leave things as they are — the doctors said nothing could be done. 

The legs have not developed since then due to lack of movement.

I don’t feel resentful or deprived at any point. I was born and raised like this – and so I love.  At school I was in the class with ordinary children, so I never felt like a disabled person. I had never thought I was somehow different from my peers. My friends and family never focused on my disability, so I considered myself an ordinary person — even quite attractive. It would have been worse to lose the ability to walk due to the accident, for example. It could be mentally hard.

Слово «инвалид» триггерит, когда ты еще не прожил травму.   

Сейчас мне без разницы, как меня называют — хоть инвалид, хоть человек с ограниченными возможностями (хоть с безграничными), я люблю посмеяться над собой и с удовольствием это практикую. 

Первые же несколько лет я страшно обижался на любые случайно брошенные в компании фразы о руках и об их отсутствии («у тебя что рук нет», «руки не отвалятся!») — вы удивитесь, как часто мы используем их в обычной жизни. Я был вне себя! «Они что забыли, что У КОГО действительно нет рук?!».

Но любую рану нужно прижигать — и душевную тоже. Лучшее средство — юмор. А еще — увлечения.  

Тем, кто попал в трудную жизненную ситуацию я советую найти что-то, что будет вас по-настоящему захватывать. 

Для меня таким занятием стали интеллектуальные игры «Что? Где? Когда?». Оказалось, что за столом игроков неважно есть у тебя руки или нет — важен твой интеллект, эрудиция и быстрота реакции. Так ко мне начала возвращаться уверенность, и — удивительно — но еще и бытовые навыки. 

Меня совершенно не вдохновляла идея учиться надевать носки одними ногами и пользоваться общественным транспортом, но вот делать это, чтобы попасть на игру — очень даже.

Самое сложное — преодолеть психологическую инвалидность. 

Кроме протеза, который «умеет двигаться», первое время на другой руке я носил еще протез-камуфляж — он выполнял чисто декоративную функцию, был дико неудобным, но создавал при этом спасительное ощущение, что я «такой же, как все». 

Сегодня я прекрасно живу без него, а отсутствие рук стало восприниматься мной просто как особенность внешности — как для кого-то цвет глаз или волос, не более того.   

When I was 18, I was invited to play in the inclusive theatre run by russian stage director Larisa Abasheva. It became a real challenge to show yourself on stage in front of strangers — the first performances were torture. With each performance, I was becoming more and more confident in myself, I was no longer afraid to communicate with the audience, to look stupid or strange. I realized that beauty is made up not only of appearance, but also of charisma, demeanor, sense of humor. I have finally accepted myself unconditionally. I am beautiful and unique, just the way I am. 

With this photo session, I decided to celebrate the completion of my self-acceptance. Despite my diagnosis, now more than ever I feel sexy and attractive. I hope that in the future I will never again let people undermine my love for myself and find a person who loves me for who I am. 

My advice is: never lose your sense of your own uniqueness. 

And, most importantly, love yourselves, your bodies, you are beautiful just the way you are.

But with age, new criteria for assessing appearance started to pop up. For example, sexuality. I began to compare myself with other people, realizing that my body is naturally different from theirs. At first, I didn’t worry too much, but my very first relationship made it clear that not all people were ready to put up with my peculiarities. I lost confidence in myself and started hating myself and my “unique” body. It took me a lot of strength to overcome depression and rejection of myself. 

Никакая, даже самая полезная, общественная деятельность не может держаться на чистом альтруизме — я не верю в такую мотивацию. 

Важно самому получать удовольствие от происходящего. 

Сейчас я выстроил вокруг себя тот образ жизни, который мне безумно импонирует.

Буквально за последние 2 недели я выступил в Ханты-Мансийске, затем в Краснодаре и уже собираюсь лететь в Москву. Мне нравится путешествовать, общаться с новыми людьми, гулять по новым городам — теперь это часть моей работы, и я действительно наслаждаюсь этим. При этом я помогаю людям, развиваю инклюзивные практики и чувствую себя полезным. И это тоже часть моей реабилитации. 

Круто, что так получается — но это и про мой личный интерес. Если вы идете в инклюзию, как пришёл я, вы должны понять и прочувствовать, что от этого будете получать лично вы.

Любая успешная деятельность — это сочетание благой цели и эмоционального (а также денежного) профицита. 

Это моё мнение.